Расшифровка выступления Елизаветы Паремузовой

Мария Васильева: Тема выступления Елизаветы: “Обратная связь в работе учителя: что, как и почему именно так”. С Елизаветой мы не так давно познакомились на представлении одной новой московской частной школы. Она там представляла команду разработчиков. Елизавета ведет классный блог, она назвала его “Министерство просветления”, и я сама его читаю. 

Елизавета Паремузова: Добрый день, уважаемые участники конференции. Мой девиз на сегодня: “Увлекательное времяпрепровождение, учение без перенапряжения, сказка-рассказ”. И это при том, что по жизни девиз мой: “Мирный атом — в каждый дом”. Мотив сегодняшнего дня: учимся, чтобы лучше понять себя. Поэтому сейчас я произнесу очень важное объявление, предупреждение: формат моего выступления — это рассказ. В моем выступлении будет две части. Часть первая — сказка-игра. И вторая часть тоже рассказ. Местами вам будет страшно, местами – смешно. Смеяться – можно, материться в чате нельзя, модераторы нам не простят. Сейчас вас ждет очень эмоциональный рассказ. 

Начало. Первый, первый, я второй, как слышите? Добрый день, уважаемые участники конференции по смешанному обучению, blended learning, как говорится. Главное, чтобы смешанное не оказалось смещенным, перемешанным, спутанным и запутанным, хоть смешным иногда мы можем позволить ему быть. Меня действительно зовут Лиза, я люблю и умею много говорить, иногда – шутить. На ближайшие полчаса наш эфир превратится в радиопередачу. Вы можете совершенно спокойно перестать смотреть на экран на ближайшие 40 минут или полчаса, на экране том не произойдет ровным счетом совсем ничего: ни презентации, ни меня вам сегодня не увидать. Такая вот первая плохая новость сегодняшнего дня. “Отчего так? Почему? Может быть, с ведущим что-то не так?” — вполне возможно, сейчас каждый из вас таким вопросом задался. Вопрос в самый раз. Но прежде чем вместе поищем ответ, прошу вас сейчас передать мне привет: откликнитесь смайликом, словом своим в чате. Как слышно меня? А то не пойму, говорю в тишину, говорю ль по уму. Скажите, пожалуйста, мне: “Здравствуйте”. Ну, вот и хорошо.

Пока оживает наш мирный чат, скажу пару слов о том, что ожидает сегодня веселых ребят. Ой, я опять выпала из своей роли, мы же с вами серьезный люди образования. Нам не к лицу и не к месту шутить без конца, называть достопочтенных участников конференции то ребятами, то зверятами. Хотя допускаю, что шутки мои уже надоели вам и, возможно, вы слегонца озверели от того, что встретились с тем, чего не хотели, не ожидали совсем, встретились с тем, что никак не входило в ваши планы. «То ли шутки сейчас все, то ли вас обманывают. Непонятно, как отнестись к тому, что ведущий вроде бы говорит, но явно несет какую-то пургу, время впустую тратит мое. Ведите себя прилично, говорите об обратной связи, что, как и почему. А то время идет, а я все понять не могу, отчего и почему. Я спросить вас хочу, но пока не могу, вы всего 5 минут, как несете эту пургу. Вроде не время спрашивать и не час задавать мой вопрос. Вот я сижу, терплю, сдерживаюсь, внутри клокочу, на стуле еложу, но с эфира пока что не выхожу”. 

Что ж, есть и добрая новость для вас. Ровно сейчас вы на себе испытываете то, что испытывает ваш класс. Каждый раз, когда нежданно-негаданно из-за угла исподтишка, когда с неба еще луна не ушла или, быть может, в разгар бела дня ваш ученик или подчиненный встречается с обратной связью, на себя нежданной и негаданной, предубежденный: “Почему я? Почему именно я? Почему на меня прямо здесь и сейчас изливается этот поток слов и фраз? Разве я виноват, что пришел на урок? Разве мог я представить, прочесть между строк, помыслить о том, что будет такое, полный трэш, суп с котом? Разве это выступление серьезного эксперта, лидера общественного мнения? Это какое-то полное неуважение, между прочим, к слушателям. Полное неуважение. И наверняка это попытка самоутверждения. Так что прощай, ведущий, пока, в добрый путь”. Только один вопрос: неужели тебе, добрый человек, не любопытно узнать, как получилось так, что на конференции по смешанному обучению, на докладе про обратную связь слышишь ты только голос практически из темноты? Ни картинок тебе, ни текста, ни описания кейсов, никакого контекста и вообще никак не понять, там вообще человек говорит?

Время взять небольшую паузу. Ответьте, пожалуйста, в чат, я могу продолжать или мне остановить нелепый рассказ и по-простому, быстро, технично все объяснить без прикрас, как есть, без метафор: термин — значение? Или хотите, может быть, продолжить наше увлекательное приключение? Похоже, что да. Как говорят англичане, curiosity killed the cat. Что ж, продолжим. 

Вопросы про обратную связь передо мной: что, как и когда, почему. Сложно сразу понять на ходу. Мысль одна очень важная есть. Обратную связь люди дают друг другу: людь – людю, такие, как мы есть. Да, у нас у всех есть роли: роль эксперта и слушателя. Я с умным видом показываю презентацию, перещелкиваю слайды быстро, а вы в тишине слушаете и быстро записываете. Но как дело доходит до обратной связи, часто начинаются разногласия, почти всегда незаметные невооруженным глазом. Разногласия между тем, кто дает и кому прилетает. Вопрос: отчего он обратную связь не берет? Ведь даю от всего сердца и по уму. Почему не берет и уходит в отказ? Я ведь вроде проверил все, посмотрел. Идет человек, руки широко распахнуты – сейчас я в него и пульну своей обратной связью! Он ведь свободен, он точно понимает – ведь зачем-то же он руки широко расправляет? 

Так-то так, но давай-ка посмотрим на этого чувака сначала. Вот он стоит вдалеке, руки не по швам, распахнуты, почти в объятия. Кажется, он сейчас находится в самом подходящем моменте для восприятия. Но посмотрим еще на его лицо: хмурое, сосредоточенное на какой-то мысли, совершенно не на нас заостренное да заточенное. 

Рассказ меняет свой разворот. Может, он задумал что и хочет напасть на нас? Вдруг он что-то замышляет? Тогда побороться с ним надо сейчас, показать ему, наказать его, чтобы знал и вообще подумал в следующий раз, что у него на лице написано, особенно в такой момент, когда я веду свой рассказ. И вообще, я же с благом к нему, с обратной связью, отчего он от меня отворачивается и маленькими шажочками назад пятится? Я никак понять не могу. Куда ты уходишь, слушатель, читатель, ученик? А почему ты продолжаешь руки свои держать распахнутыми, даже когда спиной ко мне поворотился? Эй, добрый человек, скажи, почему руки у тебя распахнуты. “Я стекло сейчас несу. И я дико извиняюсь, но я им очень дорожу. Мне нужно домой донести, не разбив на ходу. Я боюсь остановиться. Отвлекусь в разговор, и кто-нибудь опять не заметит меня в упор, начнет до меня докапываться, злиться ненароком, камушком бросит в меня или прочь убежит, испугавшись мужика с растопыренными руками в полутемном переходе среди бела дня. Поэтому, если вы не очень против, можно я стекло наконец-то донесу. А потом я вернусь и обязательно с вами все обсужу и обо всем?”

На этом заканчивается часть 1-ая, моя сказка-рассказ. И наступает время личных профессиональных историй меня как учителя. Разбор кейсов, по-научному, по-просветительскому, с вкраплениями личного. Постараюсь мыслью по древу не растекаться на этот раз.

Итак, кейс номер раз — рассказ: 

Июль 2020-го, пандемия, до письменной части ЕГЭ по английскому 2 дня, 3 ночи и 3 вечера. Я репетитор со стажем. Лицо и руки  черны от рабочей сажи, самые горячее дни. И тут у меня зазвонил телефон.

— Кто говорит?

— Неважно. Возьми ученика, в беде. Завалил ЕГЭ, экзамен, неважно, почему, неважно, где. ЕГЭ по-английскому, последний шанс. 

— Хорошо. Какие вводные? — говорю я.

— Парень. Английский. Зарегился на экзамен осенью, но не готовился. Зарегился просто так, по факту – уроков не было год, о формате критериев не знает совсем ничего.

— Хорошо, возьму. Но есть одно но: чтобы был результат, он должен будет мне написать минимум 10 писем и минимум 10 эссе. C меня — обратная связь.

Это был экстремальный трип. Ученика, я думала, не увижу того никогда. Камеру он подключить не мог. В темноте лишь раздавался звук двух голосов, наших, да в Гугле болтался док с разбором ошибок и комментариями, с обратной связью. Время поджимало, но мы справились. Потом у него появилась камера и он мне лицо свое показал. И я ужаснулась: он мне точь-в-точь напоминал моего экс-бойфренда. Бывает такое совпадение. Тогда я ему просто сказала: “Давай-ка без камеры, дружок? А то связь плохая”. И не то чтобы я ему соврала, просто от моих собственных эмоций и впечатлений при виде его лица связь между моим мозгом и мной накалялась до иссиня-бела, что не могло сказаться на качестве и моей обратной связи на его устные выступления. Мы готовились к устной части ЕГЭ в этой части нашего светопредставления. Вот такое педагогическое безобразие. Мальчик набрал 81 балл — это на всякий случай, снизить накал.

И на сегодня последний кейс про меня и про вас: 

Как получилось так, что в назначенный час вам явился голос, не человек? На дворе же вроде бы 21-ый век. Не поверите: всё – результат обсуждения обратной связи — от организатора на мои экспертные безобразия. В понедельник, неделю назад, я придумала инновационный формат. Подумала, что всех удивлю, видеообращение в профессиональной студии, со звуком, презентацией, освещением я запишу, а потом запущу. Но нет, такой формат не подходит. Час обсуждений, пояснений, уточнений у нас на конференции в этот раз. Хорошо. Принято. Новое понимание: мой рассказ про обратную связь должен вопрос эмоций и коммуникации освещать, подсвещать, так сказать. Ну ок, говорю, будет рассказ, презентацию сделаю, все в самый раз. Но тут развороты пошли чередом в жизни спикера, то есть моей. Но сейчас не о том. К поздней пятничной ночи опять разговор. Я звоню, говорю: “Выйти с видео никак не смогу, такой вот затор”. В ответ слышу я: “Ничего, что так”. Говорят: “Можно просто картинку. Наши участники поймут и простят”. Так что вот такой вот рассказ получился для вас про обратную связь в месте, времени, здесь и сейчас об эмоциях и их трансформации и о необходимости развивать эмоциональную осознанность и навыки коммуникации. И тогда даже в самый тот день и тот час, в любой вы сможете порадовать и себя, и тех, кто ждет вас.

Спасибо. Если осталось время, готова ответить на ваши вопросы для пояснения и уточнения.

Мария Васильева: Спасибо, Елизавета, за такое оригинальное и вдохновляющее представление. Это точно представление было.

Елизавета Паремузова: Я предупреждала – это будет оно.

Чтобы участники немножко поняли, что тут сидит человек, который все-таки связан с образованием, я поговорю две минуты про выбор формата и про то, что хотел сказать ведущий. Дело в том, что основная проблема в процессе организации обратной связи — это то, что мы можем проанализировать содержание работы ученика, расписать критерии, подготовиться к этой встрече всеми разными способами доступными, понять про ассессмент, про критерии, про шкалу оценивания, но в самый последний момент что-то может пойти не так. 

Подготовка обратной связи на работу ученика — это процесс индивидуальный, самостоятельный, это процесс аналитики: вы прокачиваете свои навыки, оттачиваете навыки письменной речи. А дальше самый ключевой момент — это момент передачи обратной связи человеку, на которого вы поработали. Потому что учитель работает на ученика, когда он анализирует его работу, его высказывания устные или письменные или как он свои навыки использовал для решения задачи. 

Что такое передача обратной связи? Вам нужно передать что-то очень важное человеку про него самого. Вопрос в том, как позаботиться о том, чтобы человек был в состоянии вас услышать и принять целиком и полностью то, что вы хотите ему дать. Потому что вы не просто выходите с выступлением в этот момент, читаете лекцию или проповедуете о добре и зле. Вы собираетесь рассказать человеку что-то очень важное про него. Это встреча человека и человека, на самом деле. Очень важно уметь нажать на тормоза и замедлиться в момент встречи, посмотреть друг на друга: не несет ли человек, которого мы видим, стекло в этот момент, проверить, в каком он состоянии, уточнить: “Ты сейчас готов получить обратную связь? Сколько у нас есть времени?” 

Очень часто пропускается стадия предконтакта. Нам так важно сказать то, что мы хотим сказать, что мы упускаем момент, в котором нужно оглянуться по сторонам и заметить людей вокруг.

Я осознанно погрузила участников сегодняшней конференции моего выступления в состояние некоторого эмоционального шока. Они встретились с неожиданным,  непонятным. Так был построен рассказ, чтобы подогревались эмоции и оставалось ощущение неясности и неполученности ответа на тот вопрос, на который хочется получить ответ.

Мария Васильева: Считаете ли вы, что учебник — это атавизм? Сегодня бытует такое мнение среди психологов.

Елизавета Паремузова: Совершенно я так не считаю. Одна из моих специализаций — это разработка учебно-методических материалов. Я считаю, что разные учителя и практики по-разному могут относиться к учебникам. Кто-то относится к учебнику как к книге рецептов, кто-то относится как к Библии или любому другому святому тексту, кто-то – как к кирпичу. Я отношусь к учебнику как к материалу, который потенциально может создать возможности для развития учеников. Этот материал всегда требует творческого, осмысленного подхода и адаптации под контекст. Не существуют учебника, который можно было бы взять и использовать без адаптации. 

Адаптация учебных материалов — это тоже специализация. Есть разные виды адаптации. Нужно немножечко понимать про контекст. 

Я приведу пример нашей конференции: первоначально я хотела сделать материал  наиболее эффективным, использовать blendedlearning, использовать видео и запустить его, чтобы это соответствовало подходу. Потом нам удалось прояснить с организатором,  Натальей Андреевой, что есть определенные особенности контекста, определенные ожидания участников, что они ожидают от пространства конференции. И тогда я отказалась от идеи записи видео. И начала думать. Я думала, что сделаю презентацию про то, как эмоции влияют на коммуникацию, таким мягким голосом буду про это рассказывать. А потом действительно появились другие вводные факторы. Учитель — это тоже часть контекста. Мы не боги, мы – люди, мы не должны себя вычеркивать. В моей жизни тоже начали развиваться какие-то события: сначала ушла возможность использовать видео, потом ушла возможность подготовить презентацию. Так бывает. Но это не повод не выходить в контакт. Мне хотелось проявить уважение к участникам и повысить значимость события, потому что я не часто прихожу на конференции, а сейчас мне как-то захотелось. Я подумала сегодня с утра, что напишу сказку. Села и специально для участников написала эту сказку и даже добавила туда пару слов, когда слушала предыдущего спикера про внутренний мотив учения. Мне кажется, если мы будем поддерживать такой настрой в наших учениках, что мы учимся для того, чтобы лучше понять себя, что делает нас счастливыми, чего мы хотим, куда мы хотим двигаться, то и с этим намерением мы будем делать то, что мы хотим, даже предоставлять обратную связь, то как-то будет повеселее жить, порадостнее.

Мария Васильева: Если говорить от обратной связи от учителей родителям учеников, на что тут важно обратить внимание?

Елизавета Паремузова: Думаю, что нужно обратить внимание на то, что объединяет учителя и родителя. А объединяет их заинтересованность в интеллектуальном, эмоциональном, физическом и образовательном благополучии маленького человека, который сам справиться не может. Про это очень важно помнить. В данном случае, когда вы даете обратную связь как учитель родителю, очень важно сверяться. Потому что родитель знает, но не всегда больше про своего ребенка, чем вы. А вы знаете больше деталей в одном из аспектов про ребенка. Поэтому к этим встречам нужно относиться, как “вы знаете, сейчас мы с вами будем вместе собирать пазл – это такая игра”. То есть вы встречаетесь как два человека, чтобы позаботиться о еще одном маленьком человеке. И важно в себе тоже человеческое не исключать в этот момент. Потому что родители очень часто не слышат, что им говорят, потому что их переполняют эмоции, им страшно, они злятся. 

Я много занимаюсь разруливанием конфликтов между учителями и родителями. И первый шаг — развести всех в стороны, дать пространство легализовать свои переживания, признать, что эти переживания оправданны. А дальше – расспросить, что хотел сказать, помочь договориться и найти общий язык, потому что люди по-разному реагируют. Например, учитель может привычным образом использовать формальную лексику. Может таким голосом говорить: “Я хочу вам сказать очень важную вещь про вашего ребенка сейчас”. Может, он ничего плохого не хотел сказать, но тон и интонация очень важны. А мы не всегда успеваем переключать регистр. Поэтому в коммуникации, особенно устной, я специально говорю голосом, у меня довольно живая мимика и это всех отвлекает. Но мы можем менять тембр голоса, скорость, регистр. И тем самым мы будем влиять на эмоциональное состояние наших собеседников.

Мария Васильева: Какие у вас есть способы для налаживания контакта перед озвучиванием обратной связи? Что вы делаете, если поняли, что что-то занесло и, кажется, что ученик сейчас не в лучшем состоянии для восприятия? Занесло себя как учителя, который в самом начале не отсек состояние ученика.

Елизавета Паремузова: Я считаю, что если вы заметили, что вас занесло или что-то пошло не так, это уже 70% успеха. Очень многие люди этого не замечают. 

Как только заметили, останавливайтесь тут же. Найдите для себя какую-то фразу-маркер, которая позволит вам в разных ролях посылать сигнал, что сейчас будет остановка или замедление, так, чтобы другие не испугались. Когда мы соединяемся с человеческим в себе, то всех людей несет. Учителю не положено, чтобы его несло. Ученику не положено, чтобы он не понимал с первого раза. 

Нужно сказать: “Так, сейчас происходит что-то такое, что я сейчас не понимаю”. Нужно признаться в своем непонимании. “Давай мы сейчас можем взять паузу, а можем поговорить и прояснить”. 

Дальше идет техника, которая называется “Я вижу, я замечаю, я представляю”. “Я вижу, что у тебя слезы на глазах появились”, “Я вижу, что у тебя щеки покраснели, что ты падаешь в обморок” или “Я предполагаю, что что-то тебе сейчас некомфортно. Как тебе лучше: чтобы мы сейчас остановили разговор, пошли подышали, попили водички, вернулись и продолжили? Или, может быть, ты что-то хочешь спросить у меня?” То есть начать разговор и раскручивать обратно. Но, в первую очередь, надо нажать на тормоза, остановиться на паузу и сказать, что вы замечаете про себя, и встретиться. Просто во время обучения нам кажется, что мы разговариваем, а на самом деле – не разговариваем. Есть большая разница между двумя монологами и диалогом.

Мария Васильева: Стадия предконтакта: как ее выстроить, какие критерии?

Елизавета Паремузова: Критериев нет. Это практика. Про это можно читать разные книжки, можно пойти в какую-нибудь группу гештальтистскую. Это про ориентировку, когда ты ориентируешься, где ты, что ты. То есть ты что-то хочешь сделать, а потом ориентируешься. 

Сегодня моей фазой предконтакта с участниками было, когда я зашла в конференц-зал за 20 минут до начала своего выступления. И я понимаю уже, что хочу сказать, у меня все записано, все передо мной разложено. Я внимательно слушала предыдущего выступающего. Мне было важно понять, на какой волне сейчас люди, про что они слушают. Я очень внимательно слушала  заключительные фразы спикера, чтобы понять, – именно про это будут думать сейчас участники. Я взяла и вставила сразу цитату про мотив, чтобы связанность появилась с тем, что я говорю и предыдущий человек говорил. Я внимательно слушала вопросы, которые задавали участники, – мне это позволило сориентироваться в том, что интересно. Я смотрела, как модерируются дискуссии, и мне становилось спокойнее. 

Мария Васильева: Предконтакт — это что-то типа сонастройки?

Елизавета Паремузова: Да, можно и так сказать. Это есть фаза общения, когда мы сонастраиваемся.

Мария Васильева: Елизавета, спасибо. Я думаю, что ваше выступление и перформанс произвел впечатление на аудиторию. Очень часто бывает, что догоняют инсайты, мысли какие-то потом, когда люди войдут в определенное состояние, и все разгоняются по-разному. Я думаю, что будет эффект.

Елизавета Паремузова: Мне очень важно было, что в нашей сегодняшней встрече была часть действительно перформативная, но также чтобы было пространство для пояснения, чтобы у всех участников была возможность поговорить спокойным голосом, восстановив светлый образ эксперта от образования. Спасибо вам большое.

Мария Васильева: Вам спасибо. Вы точно не посрамили этот образ.

Елизавета Паремузова: Переживания всегда есть, потому что обратная связь — это всегда риск. Когда мы предоставляем и получаем обратную связь, мы всегда встречаемся с риском: быть непонятыми, понятыми неправильно, не услышанными и с тем, что нас будут оценивать по тому, какого качества обратную связь мы даем. В этом случае нам помогает, что мы не в одиночестве, а с людьми. Спасибо вам большое.