Расшифровка выступления Михаила Эпштейна

Наталья Андреева: У Михаила Эпштейна очень интересная в школе практика, чем-то похожая на практики школы Ля Салей Академи, о которых рассказывал Сергей Кузнецов. Это подростковая школа, с одной стороны, в онлайне, а с другой стороны, в оффлайне. Это тоже обогащённая виртуальная модель. 

Предлагаем Михаилу рассказать о том, к чему они пришли, и поделиться, предложить какую-то дискуссию в дальнейшем продолжить на других площадках, чтобы найти идеальные решения, которые подойдут каждому ребёнку. 

Михаил Эпштейн: Пока я слушал коллег, я переживал, что так мало времени на общение. Так много, чем хочется поделиться, хотел бы больше обсуждать. Но ничего не поделаешь. 

Я буду говорить про то, как мы между оффлайном и онлайном живём. Личное настроение в том, что оффлайн для меня по-прежнему живее и интереснее. Когда с кем-то разговариваешь, видеть лица. Всегда сложно разговаривать с чёрными квадратиками с написанными фамилиями. 

Школа наша давняя, мы 30 лет существуем. Мы учим детей с 1-го по 11-ый класс. Сегодня мы договорились поговорить о подростках, о том, как пытаемся находить способы лучшей жизни в школе. 

Когда меня Наталья Андреева попросила подумать, чем ребята отличаются, в чем их особенность, я так сформулировал: мы хотим попытаться детей в нашей школе вовлечь в несознательные образование, попробовать сделать так, чтобы образование, в первую очередь, зачем-то было им нужно, было для них значимо.

Возникает вопрос, как можно через оффлайн и онлайн сделать так, чтобы какие-то основные потребности ребят были именно в школе реализованы? Если говорить про основные потребности, то я попробовал сделать список. В нем мы увидим, что нет такого пункта как “хочу срочно научиться математике и сдать потом ЕГЭ” или “сдать зачёт по физике для меня это жизненно важная необходимость, это моя потребность”. Всё, что мы читаем в списке, это про взаимодействие с другими людьми, это про реальную практику, а не про теорию, это про общение с группой сверстников и становление в ней характера и своих отношений с ними, это про самореализацию и умение себя проявлять. Это не про предметы, не про сдачу зачётов и строение модулей. 

Возрастные задачи подростка – это формирование самосознания, осознание, социализация. В моём представлении, это есть главное противоречие подростковой школы, которое существует в очной школе. Туда дети приходят не для того, чтобы предметами заниматься, в основном. 

И уж тем более противоречие всплывает, когда мы так или иначе начинаем работать в онлайне, когда дети оказывается один на один с компьютером, с экраном. 

Как нам и в живой школе попытаться найти способы удовлетворять потребности подростка соответственно задачам возраста и как это сделать с помощью онлайна?

Есть несколько цитат на эту тему, которые говорят о том, что это не только сегодняшняя проблема. Ещё в 1999-ом году Елена Кравцова на выступлении в Красноярске обсуждала программу «Масть» – как выстроить программу детей с 5-го по 9-ый класс, что нужно делать школе, чтобы дети реально развивались. В частности, она говорит, что без взрослого, который может помочь подросткам, сложно. Младшим подросткам нужна цельная деятельность, проектная, практическая, осмысленная, в которой они участвуют. Через неё они могут узнавать необходимые знания. Отсутствие ценного взрослого, с которым можешь что-то делать, если мы говорим про обычное онлайн-образование, тоже не помогает решать главные задачи подростков. 

Сошлюсь на замечательный текст Дмитрия Зелеванского, который будет выступать после меня. Мы нашли замечательный анализ опыта работы онлайн-школы Новой школы, где указывают, что социальные факторы – главный двигатель для подростков. Ребята приходят в школу не учиться, а общаться. Наша задача, как учителей, попробовать построить такое общение в школе, чтобы при этом они могли ещё узнавать что-то новое, осваивать какие-то предметности, соотносить себя с миром познания, формировать собственную картину мира, в том числе через те предметности, которые важны, интересны, актуальны для учителей, которые с ними работают. 

Всё это требует попыток создания особой школы для подростков. 

Попробую рассказать, что мы делаем в очной школе для подростков, а потом поговорим о том, как мы попробовали наш опыт очной школы перенести в дистант и онлайн.

У нас сейчас работают две с половиной ступени в нашей подростковой, старшей школе.  Вместе живут пятые и седьмые классы, и там отчасти возникает та схема, которую описывал Иван Боганцев в своем выступлении. На классе работает команда из пяти мультидисциплинарных предметников – эти люди не просто учителя своего предмета, они вместе проводят тренинги для ребят, помогают на время самостоятельной работы вместе учиться, проводят час чтения и готовят тексты (научные, художественные, на иностранном языке). Нам показалось важным в этом возрасте особенное внимание уделить чтению, поскольку навык чтения в дальнейшем — это залог успеха в обучении. Наш опыт показывает, что многие проблемы в старшей школе связаны с тем, что вовремя не научили читать, понимать текст, работать с ним грамотно. Важно потратить время на то, чтобы ребята этот навык освоили, вслед тому, что не получили в начальной школе.

Неделя всегда начинается с планировщика, с тайм-менеджмента, где ребята в группе вместе с учителями планируют и групповую неделю, и каждый свои задачи выстраивает и обсуждает. 

Обязательно в течение недели есть два погружения, когда ребята на целый день уходят с головой в выбранный предмет или несколько предметов. Программа так выстроена, что такие погружения являются либо стартом новой темы, либо апофигеем новой, когда ребята могут соотнести уже полученные знания и получить опыт. Либо, наоборот, погружения становятся анализом изученного и вынесением на доску каких-то понятий, которые ребята освоили за эту неделю. Таким образом у нас живет стена, на которой есть карта понятий. Их ребята осваивают в течение недели, потом понятия выкидываются на эту стену и между ними выстраиваются связи. Каждая новая неделя, погружение, урок позволяют ребятам новые связи по-разному выстраивать. Тогда они понимают, как мир устроен. Они понимают, что математика и физика – вещи связанные, что есть разные способы познания мира, а не разные предметности, которые якобы про разное говорят. 

Есть обязательно игры. Мы убеждены, что в этом возрасте без игр тяжело. Есть сквозные игры, которые охватывают собой учебные процессы. Ребята могут включаться в эти игрушки и, тем самым, в соответствии с возрастом получать общение с друг с другом. 

У нас кружки есть и мастерские. 

Много внимания уделяется общим групповым событиям, которые взрослые дети организуют совместно друг для друга. Есть практика, когда устраиваются разные субботние события. Каждое организуется группой ребят, и тем самым они получают опыт командной, проектной, организационной работы и опыт работы для других людей. 

Так выстраивается бурная жизнь, где много событий и отношений, где есть время для рефлексии этих отношений. Это работает на потребности подростка. Эти события, отношения, встречи пронизаны предметностью. Тем самым, ребята к знанию идут, в том числе, через общение, взаимодействие и понимание. 

В 8-11-ых  классах продолжается эта логика части, хотя там больше предметности, поскольку ближе экзамены. В том числе, это становится важнее для самих ребят. 

Но, тем не менее, межпредметные погружения являются важной частью в жизни 8-11-ых классах. Они встроены в расписание и учебный план, помогают устанавливать связи между обычными предметами. Может быть ситуация, когда на каких-то предметах изучается материал, который потом становится поводом для погружения уже в рамках межпредметного погружения.

Важной частью жизни нашей школы являются учебные выезды. Они структурно, идейно похожи на то, что описывает Сергей Кузнецов. Это большие погружения, в которых есть нить, связанная с ролевой игрой, есть возможность общения с учёными и погружения в практику, взаимодействие друг с другом. Происходит это  обычно за рамками города. Мы выезжаем всей школой в загородные базы, где можно всю неделю погружаться в те или иные надпредметные и предметные темы и задачи.

В 8-11-ых классах есть один день недели, когда вся жизнь ребят посвящена предпрофессиональным пробам. Ребята могут выбирать, чем заниматься, в чём получать опыт профессиональной деятельности вместе со специалистами. 

У нас есть четыре направления, которые ребята могут выбирать: дизайн, педагогика, гуманитарные проекты, техно. И ещё есть несколько практико-ориентированных проектов, которые дети выбирают. 

Идея состоит в том, что ребята могут попробовать что-то, например, в течение четверти, и получить реальный результат. Стараемся сделать так, чтобы это было заказано кем-то как настоящая работа. У нас уже есть опыт оплаты работы ребят, когда они выполняют свою задачу. То есть ребята получают опыт групповой ответственной работы, с дедлайнами и ТЗ,  и получают опыт работы в той или иной профессии. А потом могут поменять и попробовать себя ещё в одной профессии. Тем самым, за 4 года, с 8-го по 11-ый класс, ребята могут попробовать себя в 10-11 сферах, 11 проектах профессиональных. Так они окажутся способными к самоопределению.

У нас есть обязательная система кураторов. Это обычно встреча одного взрослого и одного ребёнка, где ребята выбирают, кому они готовы доверять, а взрослые выбирают, с кем они готовы вместе работать. Это такая попытка тьюторского, кураторского подхода педагогики и поддержки, когда взрослый помогает ребёнку определиться с целями, учиться их реализовывать, становиться более свободным и способным, самостоятельным, определяющим себе эти цели.

Возникает вопрос, как уход в онлайн может помогать ребятам в решении их проблем? Как, вынужденно уходя в дистант, мы можем пытаться сохранять логику, которую реализуем в обычной школе, логику, связанную со взаимодействием, общением, практической деятельностью, постоянным, в том числе телесным, общением с друг другом? 

У нас есть два крупных формата, с которыми мы работаем сегодня в дистанционном. 

Один мы назвали «Один дома». Это поддержка ребят, которые хотели бы заниматься индивидуально, но при этом аттестоваться вместе с нами. У нас довольно приличное количество ребят, живущих в Питере и не в Питере, которые по разным причинам выбрали для себя сидение дома и самостоятельную работу с учебным материалом. Мы для них создали образовательную платформу, туда выложили материалы. Ребята могут заниматься самостоятельно и выходить на аттестацию уже с нашими учителями. При этом плюсы у них: индивидуальный темп и режим учёбы, каждый может выбирать свой ритм, когда заниматься, когда сдавать. Часто это ребята, которые много ездят как спортсмены, либо с родителями. И это удобно для них. 

Подготовлен разнообразный учебный материал, есть возможность самопроверки, возможность общения с индивидуальным куратором, возможность индивидуальной консультации (в частности, через зум), с учителями. Ребята могут сами выстраивать собственный режим и расписание работы. В этом, мне кажется, ничего нового, это общая логика нормальной дистанционной работы. 

Но есть ощущение, что какой-то части подростков этого мало. В какой-то момент им становится скучно, и понятно, что нужно общение друг с другом. Анализируя наш опыт такой работы с ребятами один-на-один через экран, приходим к выводу, что многим подросткам будет полезно создание школы как бы живой, но в интернете. Мы назвали этот проект «Живые классы». Мы собираем микрогруппы ребят, по шесть-семь человек. Мы попробовали начать именно с подросткового возраста, понимая, что этим ребятам в первую очередь важно общение друг с другом. 

Работа строится следующим образом: есть небольшая учебная группа, класс. С этим классом работает учитель. Учителя-предметники работают в зуме, но внутри урока не просто лекция. Это дискуссия, микропроекты, это работа в логике перевернутого класса, когда приносят на урок уже какой-то разработанный материал, найденный вопрос к этому уроку. И дальше урок строится от их потребности, запросов и разговоров. Нам очень важно, что возникает регулярное взаимодействие ребят друг с другом. 

Мы только стартовали в этом году, но есть уже отзывы ребят, что так здорово наконец-то встретиться с кем-то и поговорить: как важно, что я не один, как здорово услышать, что не я один могу ошибаться,  ребята тоже могут ошибаться, я могу учиться не только на своём, как классно, что кто-то меня слушает, кто-то реагирует на то, что я говорю, возникает общий разговор, а не просто сдача мною учителю какого-то учебного материала. 

Обязательной частью такой работы в классах являются лобные встречи, которые организуются групповым куратором, классным руководителем. На них общаются не только с учителем, но и по поводу каких-то личных интересов, обсуждают фильмы и так далее. 

«Живые классы» отличаются друг от друга насыщенностью. Пять дней в неделю по пять часов занятий – это, по факту, школа, где ребята не ходят в школу ногами, а приходят в школу в компьютере. У них есть группа, в которой они постоянно учатся. 

«Учимся сообща» – идея этого формата такая же, но только для тех ребят, которые хотели бы иметь индивидуальный ритм и индивидуальный маршрут. Эта группа встречается три раза в неделю, а не каждый день. При этом, мы всё-таки убеждены, что этим ребятам нужно встречаться. Поэтому у нас возникла идея, что нужно устраивать для ребят такие встречи. 

Буквально в эти выходные стартовали вне школы «Увлекательные выходные». Это программа, куда могут приезжать дистанционно сидящие ребята, живущие в Питере, и вместе общаться. Это интерактивная образовательная программа. У нас были путешествия по городу. Также это погружение в науку, это возможность вместе поработать над текстом. Это, отчасти, похоже на то, что делает Сергей Кузнецов в академии. Мы идём, мне кажется, навстречу друг другу. Сергей идёт от лагеря к школе, от лагерных программ – к продолжению взаимодействия. Мы идём к взаимодействию в рамках школы, к тому, чтобы ребята встречались в программах погруженческих.

Что мне кажется важно, если говорить о помощи детям в этом пересечении онлайн и оффлайн? Возникает история перетекания возможностей для ребят заочных и ребят очных друг с другом. С одной стороны, ребята, которые учатся в очной школе, получают возможность индивидуального темпа, если нужно что-то доделать или убежали вперёд. Им выложили материалы, они могут пользоваться электронной образовательной платформой. Если они выезжают, они могут воспользоваться материалом для сдачи и для самостоятельной работы. У них появляется возможность общаться не только с педагогами из Питера. 

У нас на следующей неделе стартует курс по обществознанию. Мы среди наших учителей не нашли нужного специалиста. Зато у нас совершенно классный педагог работает в заочной школе – он будет вести занятия для наших очных детей. Тем самым происходит такое движение навстречу. 

С другой стороны, заочные дети имеют возможность выстроить собственный маршрут, большую часть времени проводя в дистанте, при этом, например, раз в неделю участвовать в погружении своего класса или приезжать вечером на спецкурсы или факультативы, который устраиваются для всех желающих. Часть ребят, живущих за городом, которым сложно ежедневно приезжать, могут на конкретные события приезжать. У нас есть опыт, когда в наших предпрофессиональных пробах участвуют те самые ребята, которые обычно учатся дистанционно. Но в пятницу, когда день профессиональной работы, они приезжают и работают с нашими специалистами, получают опыт ещё и в профессиональной деятельности, при этом оставаясь, по факту обучения, в интернете. 

Тем самым, возникает многообразие маршрутов, что способствует взаимопересечению. Как показывает опыт, встреча друг с другом очного и заочного помогает ребятам реализовать те потребности, которые у них есть, оставаясь в группе сверстников, тусуясь с разными людьми, взаимодействуя вместе. И при этом, есть собственный индивидуальный маршрут. 

Или наоборот, живя вместе с ребятами, переживая и проживая очень многое вместе, иметь возможность при необходимости выйти в интернет и там какой-то материал доосвоить или переосвоить. 

Сейчас у нас есть мальчик, который хочет за год пройти два. Он будет жить в двух плоскостях, в двух пространствах. Продолжая жить вместе с нами в обычной школе, при этом начнёт жить в заочной, изучая материал следующего года. Такое пересечение двух пространств порождает очень хороший путь для помощи подросткам в освоении ими жизненных задач. 

Буду рад ответить на вопросы.

Наталья Андреева: Спасибо огромное. Каково место и роль клубов и сообществ во взаимодействии очной и заочной школ и вне школы? Как это выстраивается?

Михаил Эпштейн: На сегодняшний день клубная атмосфера появляется в живой, очной школе. Она связана с тем, что некоторые ребята выбирают вместе с интересными им учителями спецкурсы и факультативы. И это становится частью клубной жизни, потому что там люди вместе взаимодействуют. 

Этому же в старшей школе способствует и история с пробами. То есть приходят специалисты, которым вместе интересно делать дело. Это становится, отчасти, клубной жизнью наших очных детей. 

Заочные дети сейчас получают возможность не просто сидения дома, а участия в этой части обычной жизни. Они становятся полноценными участниками таких клубных встреч по логике выбора интересов. Они становятся частью команды. Но при этом часть команды учится пять дней вместе, а кто-то учится – один. Это не становится большой проблемой для многих ребят. 

«Увлекательные выходные» только-только начинают набирать обороты. Это у нас свежий проект. Недавно была первая встреча по субботам и воскресеньям наших ребят. Рассчитываем, что многие дистанционные дети смогут получить здесь отдушину для встреч с теми учителями, с которыми они работают через экран. Наш опыт показывает, что когда ребёнок с учителем лично пообщался, установил отношения, потом качество работы через экран резко повышается. Ведь возникают личные отношения этого ребёнка с учителем и ребят друг с другом. После этого они рефлексируют, что они теперь лучше друг друга понимают, им будет легче встречаться на уроках в онлайне. Клубы — это похожая основа для встречи ребят. 

Наталья Андреева: Правильно я понимаю, что подростки — это 12+ Те, кто старше 12 лет?

Михаил Эпштейн: Да. При этом, четвероклассники – это тоже уже подростки.

Наталья Андреева: Это правда. Такое смещение происходит, но везде оно видно. Может, предподростки, но поведение абсолютно подростковое. 

Ещё вопрос: участвуют ли дети в заочных погружениях?

Михаил Эпштейн: Да.

Наталья Андреева: Отлично. Спасибо огромное, Михаил